ЗАХОРОНЕНИЯ ЖИВОТНЫХ В ПОГРЕБАЛЬНОЙ ПРАКТИКЕ НОСИТЕЛЕЙ КУЛЬТУРЫ ШАРОВИДНЫХ АМФОР (ПО МАТЕРИАЛАМ ПАМЯТНИКОВ ТЕРРИТОРИИ ПОЛЬШИ)  А.В. Зуева 

Культура шаровидных амфор существовала с середины IV тыс. до н. э.до конца III тыс. до н. е. [9, p. 83], занимая территорию от Эльбы на западе, Балтийского моря на севере до Верхнего Поднепровья, Чехии и Румынии на востоке и юге. Культура не была однообразна, вследствие чего исследователи выделяют в ней 3 локальных варианта.[11, s. 79-83]. В центральной группе, охватывавшей территорию современной Польши, получили распространение все классические черты культуры, к которым относятся захоронения животных.

Можно выделить несколько их типов: I тип - кости животных находятся в одной погребальной камере вместе с костями человека. Этот тип делится на 2 подтипа: А – захоронение отдельных костей животных; В – захоронение скелетов животных. II тип – кости животных находятся в отдельной могиле. Этот тип также делится на 2 подтипа: А – погребения животных связаны с погребением человека; В – самостоятельные захоронения животных.

Преобладают погребения типа IA. В большинстве случаев в захоронении находились зубы или нижние челюсти свиньи или кабана. Количество их варьировалось от 1 зуба в погр.  Можице, пов. Радзеюв [ 11, s. 183] до нескольких  десятков в погр. Стодолы, пов. Опатув [7, s. 188-189]. Как правило, они были перемешаны с погребальным инвентарем, и лишь в единичных случаях (погр. Стшижув, пов. Хрубешув, находились  около костяка человека. [7, s. 206]). Существует предположение, что такая погребальная практика была связана с распространением культа тотемного животного, которым у носителей культуры шаровидных амфор и являлась свинья [6, s. 250]. Погребения типа IA были локализованы главным образом в междуречье Варты и Вислы, Вислы и Вкры. Схожая погребальная практика была характерна для  носителей культуры  радиальной керамики, чей ареал также включал бассейн р. Висла [2, s. 89].

Погребения типа IВ характеризуются большим разнообразием. В 6 захоронениях могильника Куржентковице, пов. Олава, находились сильно обожженные кости людей, перемешанные с менее обожженными  костями животных [12, s. 12-17]. Автор публикации предполагает, что подобная практика была связана с традициями погребальной тризны и трапезы [6, s. 250].  

В большинстве случаев в погребальной камере находились фрагменты скелетов крупного рогатого скота. Исключением являются погребния Рациборовице, пов. Хельм и погр.I могильника Сток-А, пов. Пулавы, в которых были обнаружены еще и скелеты овец, коня и свиньи [7, s. 44-47]. Как правило, кости животных находились в хаотичном порядке, но при этом случаи их перемешивания с костями людей неизвестны. Обычно кости людей и животных находились в ротивоположных частях погребальной камеры.

Интерпретация подобных захоронений неоднозначна. Согласно одной из гипотез, животные предназначались умершему для его загробной жизни [6, s. 250]. Согласно другой - животные были погребены в одной могиле вместе с человеком, который заслужил уважение соплеменников как выдающийся скотовод [2, s. 250]. Наибольшая концентрация захоронений типа  IB отмечается в междуречье Вислы и Вепша (Пулавский повет).

В погребениях типа IIА можно выделить 2 группы захоронений: 1 - с использованием каменных конструкций; 2 - без них. Погребения типа IIА1 характерны для курганных памятников. Захоронения животных могли находиться над погребальной камерой и под каменной вымосткой, образовывавшей ядро насыпи (Жешинек, мог. А, С; Стшельце, насыпь III пов. Могильно [ 7, s. 263]). Погребение животных могло находиться и в каменной конструкции рядом с основной погребальной камерой (например, мог. Кежково, пов. Жнин [ 6, s. 248]). Такая погребальная практика могла быть связана с традициями ритуальных жертвоприношений при погребении знатных соплеменников [6, s. 250]. Локализованы подобные погребения были главным образом в междуречье Вислы и Нотеци.

Погребения типа IIА2 встречаются как в курганных, так и в грунтовых захоронениях, но если в первых кости животных  находились в хаотическом порядке, то во вторых – в анатомическом. Например, в погребении на поле “Гайовизна” в Злоте, пов. Сандомир, в захоронении находились костяки 2 коров, причем животные лежали на боку с подогнутыми под туловище ногами [7, s. 187]. Основная территория локализации погребений типа IIA2 – Верхняя Силезия, междуречье Вислы и Каменки.

Таким образом, погребения животных типа IIА были сконцентрированы главным образом в междуречье Варты и Вислы, Вислы и Каменки. При этом погребения с использованием каменных конструкций распространены в Куявии и Западной Великопольше, а в Малой Польше встречаются исключительно погребения без каменных сооружений. В бытовании подобной погребальной практики можно отметить как влияние немегалитических культур на юге, так и мегалитической культуры воронковидных кубков на севере [8,  s. 307].

Наконец, характерным элементом погребального обряда культуры шаровидных амфор являются самостоятельные захоронения животных (тип IIА). Погребения были единичными (Колония Денбице, пов. Влоцлавек, погр. Адольфин, пов. Александрув Куявский и проч. [11, s. 203 – 204; 9, s. 76]) или образовывали могильники, состоящие из нескольких десятков захоронений (Злота, пов. Сандомир [10, s. 295]). Подавляющее большинство погребений типа IIA не имело каменных конструкций. Исключение составляют захоронения I – III в Бжесть Куявске, погр. I (I) в Пикутково, пов. Влоцлавек, и яма III в Йордануве Силезском, где находилась каменная  вымостка, на которой и размещались скелеты животных. [7, s. 112 – 113; s. 123; s. 247].

Как правило, в погребении находился один скелет коровы, который лежал на боку с подогнутыми к туловищу ногами. В двух погребениях Влоцлавского повета такое же расположение имела передняя половина скелета крупного рогатого скота [7, s. 113; 11, s. 203]. Если в погребении находились скелеты двух коров, то они были расположены симметрично: голова и ноги повернуты друг к другу. Такое положение костяков встречается в погр. II, III, V в Бжесте Куявском, погр. I в Пикутково, пов. Влоцлавек [11, s. 203 – 204; 7, s. 126].

Как полагают исследователи, возникновение подобных захоронений могло быть связано с первой весенней вспашкой поля, в честь чего и погребали пару тяглого скота [1, s. 118; 2, s. 137; 3, s. 252; 6, s. 250]. Погребения типа IIВ были локализованы главным образом в междуречье Вислы и Нотеци, Вислы и Каменки, а также Верхней Силезии. В Центральной Польше преобладают погребения с каменными конструкциями, а на юге они отсутствуют. Это можно объяснить тем, что носители культуры шаровидных амфор заимствовали особенности погребального обряда южных культур дунайского круга, для которых не были характерны каменных сооружений в захоронении [7, s. 307]. На более северных территориях отмечается влияние культуры воронковидных кубков, носители которой возводили мегалитические погребения [5, s. 154].

    Подведем итоги. Погребения животных встречаются практически повсеместно, образуя ряд локальных вариантов. Для Люблинской и Хельминской земель характерны погребения типа IB, для территории, ограниченной реками Висла, Нида, Каменка – типа IIА и IIВ. На территории Верхней Силезии встречаются как погребения типа IB, так и типа IIB, причем для них каменные конструкции не были характерны. В междуречье  Варты и Нотеци преобладают погребения типа IIA1. Наиболее многочисленны захоронения животных в междуречье Вислы и Нотеци. Здесь преобладают погребения типа IA, а также типа  IIB. Только в Куявии были открыты не известные на других территориях  захоронения половины скелета коровы.

Захоронения животных существовали в традиции как мегалитических, так и немегалитических культур Европы, оказавших влияние на развитие подобной практики и у носителей культуры шаровидных амфор. Но именно у последних этот феномен получил свое наибольшее распространение, что во многом было связано с той значительной ролью, которую играло животноводство и земледелие в жизни неолитических племен.

Литература

1.                       Hensel W. Plemiona kultury amfor kulistych // Polska starożytna. Wrocław-Warszawa-Kraków-Gdańsk. 1980. S. 110-119.

2.                       Hensel W.  Polska starożytna. Wrocław-Warszawa-Kraków-Gdańsk 1988V .z. 1-2. S. 38-47.

3.                       Kowalczyk K.  Dwa groby kultury amfor kulistych z Lasu Stockiego i Stoku, pow. Puławy // Sprawozdаnia Państwowiego Museumu Archeologicznego. 1953.  vol.V .z. 1-2. S. 38-47.

4.                       Kowalczyk K.  The funnel amphora culture // The Neolithic in Poland. Wrocław-Warszawa-Kraków. 1970. S. 144-177.

5.                       Jażdżewski K. Kultura amfor kulistych // Pradzeje Europy środrokowej. . Wrocław-Warszawa-Kraków-Gdańsk. 1981. S. 248-255.

6.                       Krzak K. Megality Europy. 1994.

7.                       Nosek S. . Kultura amfor kulistych w Polsce. Wrocław-Warszawa-Kraków. 1967.

8.                       Sochacki Z. The Radial-decorated culture // The Neolithic in Poland. Wrocław-Warszawa-Kraków. 1970. S. 298-332.

9.                       Szmyt M. Between West and East. People of the Globular amphora culture in Eastern Europe. 2960-2350 BC. Poznań. 1999.

10.                   Wiślański T. Dalszy rozwój ludów neolitycznych. Plemiona kultury amfor kulistych // Prahistoria ziem polskich. T. 2. Neolit. Wrocław-Warszawa-Kraków-Gdańsk. 1979. S. 261-299.

11.                   Wiślański T . Kultura amfor kulistych w Polsce połnoczno-zachodniej. Wrocław-Warszawa-Kraków.1966

12.                   Wojciechowski W. Kultura amfor kulistych na Dolnym Sląsku // Silesia Antiqua. 1967. vol. IX. S. 7-36.